Первый курс в институте. Первой парой поставили органическую химию. Я пришел пораньше, подхожу к расписанию и читаю фамилию преподавателя: «Т.М. Грымзина». Усмехаюсь невесело — ну и фамилия, как по заказу!
Тут же к расписанию подходит симпатичная девушка и начинает что-то записывать в блокнот.
— А вы тоже на лекцию к этой… Грымзиной? — кивнул я на расписание.
Она кивнула в ответ, продолжая что-то писать.
— Не очень люблю органическую химию, — признался я, — а если еще эта Грымзина… самой настоящей грымзой окажется,- скаламбурил я, — то ваще мрак.
Девушка бросила на меня быстрый изучающий взгляд и пожала плечами:
— А кому сейчас легко?
Тут ко мне кто-то подошел из знакомых студентов, и мы направились в аудиторию. Уселись за стол, и я начал озираться в поисках понравившейся девушки. Но ее нигде не было.
— Эх, даже не спросил, как ее зовут, растяпа, — мелькнула досадливая мысль, — может, она вовсе не из нашей группы, а кивнула так, чтобы отвязаться…
Тут прозвенел звонок, и она заходит. Я поймал ее взгляд и радостно помахал ей, она приветливо махнула в ответ и улыбнулась. Я вздохнул с облегчением, и вдруг… она направилась прямо к кафедре:
— Здравствуйте, студенты, меня зовут Татьяна Михайловна, и я буду вести у вас курс органической химии…
Потом бросила на меня лукавый взгляд и продолжила:
— И предупреждаю сразу: для тех, кто не будет учить мой предмет, могу стать настоящей Грымзой…
***
Конец 80-ых… Первый курс университета, я живу в общаге, зимой ко мне приезжает мама из села и привозит в качестве гостинца трехлитровую банку малинового варенья и… гуся.
— Вот, надолго вам с девочками хватит чай пить, — говорит она, ставя банку на стол.
Гуся мы тут же вывешиваем за окошко. А сами отправляемся по магазинам, да и просто прогуляться по городу. Домой уже возвращаемся ближе к вечеру. В комнате никого нет.
— Как хорошо, что мы одни, — говорит мама, выгружая на стол купленные продукты, — ставь быстрее чайник…
И тут замирает на полуслове, увидев на столе абсолютно пустую трехлитровую банку, на дне которой виднеется тонкий слой варенья.
— Это что… моя банка с вареньем? — у мамы даже губы задрожали, — здесь что… вся общага пировала?
Я стояла столбом и не знала, что сказать: такой скорости исчезновения варенья я еще не видела, даже здесь… Похоже тут целая бригада Карлсонов поработала…
Мама тут же выглянула за окошко и увидев целого и невредимого гуся, вздохнула с облегчением:
— Слава Богу, хоть гусь цел.
— Ну да, — усмехнулась я, — повезло ему, что сырым оказался…
— Ой, а я еще собиралась его запечь перед отъездом, — покачала головой мама, — да времени не хватило…
— Это его и спасло…
***
Идет госэкзамен… Моя одногруппница довольно часто упоминает странный термин «К 30(тридцать)Т». Я с ужасом прислушиваюсь и абсолютно не могу понять, о чем идет речь: неужели я пропустила эту тему, поэтому и не знаю этого загадочного слова? Вся комиссия во главе с деканом ее слушает очень внимательно, пока один из экзаменаторов ее вежливо и едва слышно не поправил:
— КЗОТ…
Думаю, челюсть тогда отвисла не только у меня, а у всех студентов, кто слушал ее речь.
Но самое забавное, что она потом стала преподавателем этого ВУЗа. Ну а что? Разве кто-нибудь станет оспаривать знания невестки декана?
***
Наш профессор время от времени устраивал нам разгрузочную сессию. Говорил:
— Кому хватит тройки, сдавайте зачетки.
Примерно треть студентов сдавала и тут же уходила. Еще через время он говорил:
— Ну а теперь кому нужны четверки, несите зачетки.
Большая часть тут же сдавала и отправлялась домой.
Ну а к тем немногим, кто оставался, он сам подходил без слов, ставил пятерки и уходил.
Вообще-то, считаю, все было по справедливости.
